Многие думают, что заниматься благотворительностью можно только когда много денег и не жалко их отдать. Я встречала такое мнение не раз, и последней каплей был недавний разговор с приятелем. Я, как обычно, рассказывала о своей работе, о том, чем и почему занимаюсь, на что получила достаточно резкий ответ:
— Ну знаешь, я пока не могу заниматься благотворительностью, я же не зарабатываю миллионы.
— А почему ты думаешь, что благотворительность – это только про деньги, да тем более про миллионы?
— А разве есть что-то еще?
Да, «что-то еще» есть. Заниматься благотворительностью – это вообще не про деньги. Нет, разумеется, средства некоммерческому сектору всегда нужны: для оплаты лечения подопечных, которое не оплачивает государство, для закупки лекарств, специального питания и т.д. И здесь фонды сильно поддерживают спонсоры или доноры. Но это не те люди, которые занимаются благотворительностью. В самом словосочетании уже заложено действие и работа, причем регулярная.
Огромную роль в работе любого фонда играют волонтеры, помощники, добровольцы, можно их называть как угодно. Это люди, во-первых, готовые помогать, а во-вторых, готовые делать это бесплатно. Ведь, как правило, благотворительный фонд – это несколько человек, которых физически не хватает на весь объем работы, который на них сваливается. Расскажу на примере. На днях мы устраивали Garage Sale – распродажу люксовых марок одежды, которую нам пожертвовали друзья фонда, тоже, кстати, в своем роде волонтеры. Мы, а здесь я подразумеваю себя и своих трех таких же хрупких девушек-коллег, перетаскали 3 шкафа одежды, 20 пар обуви, 5 ящиков с вешалками и три коробки керамической посуды. Говорить о том, насколько это было тяжело, не имеет никакого смысла. Суть в том, что с этим мог справиться любой мужчина, школьник или студент, врач или повар, — да кто угодно, готовый потратить 2 часа своего времени. И тогда бы он мог сказать, что занимается благотворительностью.
Но допустим, что не все готовы работать физически. И действительно, может подумать Иван Иванович, юрист с двадцатилетним стажем работы и кандидат юридических наук: «Ну почему я должен таскать коробки с посудой и везти на своей машине стул-туалет из одного конца Москвы в другой? Я столько лет учился, работал и рос профессионально не для того, чтобы теперь стать грузчиком». И не надо, дорогой Иван Иванович! Если бы вы только знали, как любому фонду каждый день нужна юридическая помощь и консультации. Как нам нужны психологи, чтобы общаться с нашими подопечными и их семьями, как нам нужны фотографы и видеоператоры, чтобы снимать наши мероприятия, дизайнеры – чтобы нарисовать такую социальную рекламу, чтобы все ахнули и срочно бросили курить. Перечислять профессии можно бесконечно – такой вид помощи мы называем pro bono, от латинского pro bono publico — ради общественного блага. Это все виды работ, которые практически ни один фонд не может себе позволить оплачивать ни на постоянной, ни на временной основе. Не только с точки зрения финансов (хотя это основная причина – все средства уходят на помощь подопечным), но и с юридической – ни перед донорами, ни перед Министерством юстиции (в чьей юрисдикции мы находимся) никто не хочет отчитываться за графу «нецелевое расходование средств».
Вывод прост – кем бы вы ни были и чем бы ни занимались, например новомодным SMM или диджитал ( а у всех фондов есть теперь соцсети, которые они не умеют и не успевают вести), заниматься благотворительностью можно всегда, главное – хотеть. Но это уже совсем другая история.
