Рождение ребенка – это плохо. Малыш ограничивает свободу, мешает карьере и ухудшает материальное положение, говорят около половины россиян по опросу ВЦИОМ. Говорить легко, но действовать решаются немногие. Наиболее убежденные во вреде детей для взрослых называют себя «чайлдфри» – добровольно бездетные. Корреспондент Medialeaks поговорил с ними, пытаясь понять их доводы и проблемы.
Разрубить гордиев узел
Бориса назвали в честь погибшего в автомобильной аварии отца, которого он видел лишь на фотографиях.
«Меня вместе со старшей сестрой воспитывала вечно занятая мать-одиночка, – рассказывает Борис Свиридов, высокий, лысоватый мужчина 36 лет. – Целыми днями она пропадала на службе, а мы были предоставлены сами себе».
Занятость их мамы объяснялась не личным эгоизмом, а спецификой работы. Она, вопреки «пятому пункту» советского паспорта, работала в КГБ. Когда Союз рухнул, эмигрировала в Израиль. Телефонный разговор раз в месяц – единственное, что их связывает, и даже фамилия у матери теперь другая.
Борис – выпускник московского Иняза. Он знает пять языков, включая язык жестов. Это его хлеб. Он переводчик для глухонемых.
Зимой 2010 года Борис лег в австрийскую клинику, как убежденный чайлдфри, чтобы сделать вазэктомию – операцию, которая лишает возможности иметь потомство при сохранении сексуальной активности. Мужская стерилизация обошлась ему почти в $5 тысяч. В России ее стоимость не больше 30 тысяч рублей, но разрешается только после 35 лет или при наличии двоих детей, что, в понимании чайлдфри, носит исключительно дискриминационный характер, потому как многие чайлдфри очень рано осознают себя и готовы пойти на операцию, полагает Борис:
«Со мной это произошло лет в 19. Я недополучил родительского внимания и боялся ответить своим детям тем же. Но со школы мне вбивали в голову мысль, что иметь детей – надо. Не хочешь? Эгоист! Хотя я нахожу куда более эгоистичной позицию заводить детей и обделять их заботой».
По его мнению, наша страна озабочена лишь демографическими показателями и лишает своих граждан права не заводить детей. «Но я не хочу пополнять население. Я хочу заниматься личностями – не в роли отца, а в роли репетитора, педагога. У меня это получается гораздо лучше», – уверяет мой собеседник.
Впервые о вазэктомии он задумался после того, как побывал на грани отцовства. Им со Светой было по 22. Они учились в институте, встречались, сидели у родителей на шее, мечтали вырваться из серых 90-х. Страх перед рождением незапланированного ребенка был непреодолимым. Ответственность, что ляжет на плечи их бабушек и дедушек – неизбежной. К счастью для обоих, беременность оказалась ложной. Спустя десять лет Света родила двойню, а Борис – стерилизовал себя. Разные судьбы.
«Впрочем, если бы моя девушка настояла на родах, отговаривать я бы не стал, – признается он, чем демонстрирует редкую самоотверженность для чайлдфри. – Жить с ребенком – тоже. Навещал бы, платил алименты, но жить – нет. Я много курю, часто работаю по ночам, не люблю мультики, до мурашек боюсь детского плача, крика и болезней».
Стерилизация гарантировала Борису бездетность, но появилась новая проблема – женщины. Теперь его бесплодие отпугивает потенциальных спутниц жизни. И Борису на «единомышленниц» предсказуемо не везет. Сначала ему сочувствуют и даже разделяют его позицию, но вскоре материнский инстинкт берет вверх, и он вновь слышит о том, что «мне почти 30, а годы идут…».
Семья только для взрослых
Хельгусу Новому – 32-летнему чайлдфри из Санкт-Петербурга — проблемы московского «коллеги» хорошо знакомы. Ему также приходилось расставаться с девушками, потому что они хотели иметь детей. Тогда он знакомился с женщинами старше себя, у которых, если и были, то уже взрослые дети. С одной из таких он встречался два года, но отношений не сложилось. Необходимость найти схожего по мировоззрению человека привела его на один из интернет-ресурсов, посвященных чайлдфри. Там он встретил Викторию – свою ровесницу и будущую супругу.
До 25 лет она рассуждала вполне типично: получу образование, встречу подходящего человека и, возможно, задумаюсь о семье и ребенке. Но с возрастом поняла, что это не для нее.
«Меня пугают трудности моих родивших подруг, поэтому, забеременев, я совершенно точно побегу делать аборт, – говорит Вика и с улыбкой кивает на супруга. – Вот выйти замуж меня уговорили, а дети – никогда и ни за что!»
«У многих наших друзей желание иметь ребенка настолько сильно, что перевешивает все последующие проблемы. У нас же наоборот – нет желания, – присоединяется к разговору Олег. – Мы просто не видим в них смысла».
Еще юношей он решил жить «свободным от детей», заметив, что у родителей гораздо больше лишних проблем. Как правило, в пользу своей позиции чайлдфри апеллируют к тому, что роды опасны для здоровья, ребенок отнимает свободное время, мешает карьере и путешествиям, портит отношения в браке, нарушает интимную жизнь – делятся они аргументами в тематических группах и форумах.
Там же встречаются и такие экзотические причины, как фобия перед рождением больного ребенка или нежелание воспроизводить свое ДНК в силу плохой наследственности. Некоторым, вроде 28-летнего чайлдфри из Нижнего Новгорода Сергея, не дает покоя и критический уровень популяции на планете: «В каждой стране мира должно быть 1-2% сознательно отказавших от детей, – уверен он. – Но пока в обществе есть установка на обязательное продолжение рода, ресурсы на Земле будут истощаться, экология портиться, а грядущим поколениям вместо мяса достанутся насекомые».
С Сергеем мы познакомились через социальную сеть «Вконтакте» в одном из крупнейших открытых сообществ для бездетных, которую создал Олег. Она называется «Чайлдфри по-русски» и насчитывает более 6 тысяч участников.
Нарушение базового инстинкта
Некоторые психологи связывают позицию чайлдфри с нарушением базового родительского инстинкта, другие – с комплексами взросления. Психолог и доцент кафедры социальной психологии МГУ Наталья Малышева считает, что «бездетный образ жизни – это, скорее, способ жить максимально приближенно к своим ценностям».
«Многие чайлдфри отдают отчет в том, что ребенок – это большая ответственность. Кого-то напрягает общественное давление, что дети – важный долг каждого. Для третьих важен собственный комфорт, ведь ребенок требует повышенного внимания к себе».
«В западных исследованиях замечено, что чайлдфри больше привержены к эгоизму, гедонизму и самоактуализации. Они чаще бывают удовлетворены жизнью, чем детные взрослые. Это может быть связано с тем, что у супругов есть время больше общаться друг с другом. А при появлении ребенка мать переключается на него, что становиться помехой в отношениях с мужем».
Сам термин и движение Childfree появилось в начале 70-х годов в США на волне женской эмансипации и феминизма. Белые образованные женщины начали выступать в противовес консервативным устоям и предпочитали карьеру семье. На Западе чайлдфри ведут активную политическую борьбу в защиту прав бездетных. Они создают партии и программы против налогов на школьное образование или детскую медицину.
В России чайлдфри, скорее, напротив, аполитичны. Хотя постоянное навязывание со стороны государства «традиционных семейных ценностей» только укрепляет их убеждения. По словам Хельгуса, любое заявление Елены Мизулиной (депутат Госдумы от «Единой России» – ред.) автоматически увеличивает количество участников в группе. Сейчас они созывают «петицию о проверке Елены Борисовны на психическое здоровье» с целью лишить ее депутатского мандата.
На группу во «Вконтакте» не мог не обратить внимания «борец за духовные скрепы» и депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга Виталий Милонов. В 2013 году по его запросу в прокуратуру было закрыто несколько чайлдфри-групп за призывы к насильственным действиям против детей. Позднее Милонов грозился заблокировать и группу четы Новых, а также «привлечь подонков к уголовной ответственности».
Во время встречи с парой в кафе, рассказали супруги, Милонов упрямо кивал на авторитет Библии, игнорируя то, что Вика – язычница, а Хельгус – буддист.
«Милонов – скоморох, который улавливает тренды ради собственного пиара. Наверное, в связи с победой на “Евровидении” Кончиты Вурст он выступит с инициативой о принудительной эпиляции женщин», – иронизирует Хельгус.
В будущем он также планирует отправиться к хирургу и, судя по обсуждению в группе, делает вывод, что вазэктомия среди мужчин приобретает популярность. Многие мужчины идут на операцию, боясь столкнуться с беременностью путем обмана.
«В этом случае я наотрез откажусь участвовать в воспитании ребенка. Меня могут обязать платить алименты через суд, но я отыграюсь на чем-нибудь другом. Например, запрещу вывозить ребенка за границу, – делится он своими идеями. – О рождении детей договариваются заранее. А роды без моего согласия – ее личное дело».
При этом пара вовсе не позиционирует себя как «чайлдхэйт», т. е. ненавидящие детей: «Если я вижу, что женщине нужно втащить коляску в троллейбус, то всегда готов помочь ей. Мне, как мужчине сильному, это даже полезно».
Деспот-отец
Компания по производству подарочных упаковок и открыток «Cardstore» разместила на одном из хедхантерских агентств в США вакансию, которая пожизненно гарантировала круглосуточный рабочий день без перерывов, выходных и отпусков. Не подразумевала зарплаты, премий и прочих льгот. Была сопряжена с риском для здоровья и жизни, физической и психологической нагрузкой. Вакансия набрала миллионы просмотров и, как ни странно, несколько откликов. В конце собеседования заинтересовавшимся предложили стать… родителями.
«Трудно представить работу более загруженную, чем работу матерью, – говорит Мария. Поздним вечером мы сидим в переполненном кафе, и носящиеся с подносами официанты явно поспорили бы с моей собеседницей. Марии Дудко 25 лет, она – художница и мечтает открыть галерею протестного искусства с уклоном в леворадикальную и феминистскую идеологию.
В 1993 году вместе с семьей она уехала в Австралию. Ее отец, ученый-математик, оказался не у дел в переживающий крутые перемены стране. Когда ей исполнилось восемь лет, родители развелись и Мария осталась с отцом, потому что мама попала в тюрьму.
До свадьбы мама героини Людмила Дудко работала в Ленинской библиотеке и писала докторскую диссертацию по истории. Но выйдя замуж, стала домохозяйкой и занялась семьей. Муж был деспотом и нередко бил ее на глазах у дочери. В 1997 году на какой-то из вечеринок она познакомилась c неким Джоном Килликом. Он был старше ее на 23 года и представился писателем. На деле же оказался грабителем банков, что по-началу смутило ее. Однако страсть оказалась сильнее, тем более он признался, что завязал. Киллик напоминал ей знаменитых актеров Пола Ньюмена и Жана Габена. У них начался бурный роман. Мама подала на развод, и в суде началась «эпическая баталия» за Машу – единственного ребенка в семье.
«Развод в Австралии довольно длительная и сложная процедура, – рассказывает она. – Суд в большинстве случаев встает на сторону женщины, чтобы она получила детей и крупные алименты. Но папа был не намерен сдаваться и нашел какой-то документ о том, что тот ранее судимый налетчик должен приходить в полицию и отмечаться. Он, понятно, этого не делал. Его объявили в розыск, он пустился в бега, умудрившись по дороге ограбить еще один банк, и в итоге загремел в тюрьму».
Тогда безумно влюбленная мама заказала вертолетную экскурсию над Сиднеем и во время полета достала пистолет, приказав пилоту садиться на территорию тюрьмы «Сильверуотер».
Побег на прогулочном вертолете «Bell 47» был тщательно спланирован, но через семь недель их задержали. Ей дали 10 лет, из которых она отсидела 7. Его осудили на 20 лет. Он до сих пор находится за решеткой и может не дожить до освобождения: ему уже больше 70. В относительно спокойной Австралии история местных «Бонни и Клайда» надела много шуму.
«Налетчик был манипулятор и по-настоящему никогда не любил мою маму, а просто использовал ее, – полагает Мария. – Она же любила его и благодаря нему вырвалась из бытового ада». В прошлом другая возлюбленная Киллика уже помогала сбежать ему из тюрьмы, пронеся тому игрушечный пистолет.
Впоследствии с «бытовым адом» пришлось столкнуться и дочери: «Отец воспитывал меня в очень строгом ключе. Он контролировал всех моих друзей, прослушивал телефон и постоянно твердил, что мужчина – главный, а женщина должна беспрекословно ему подчиняться», – вспоминает Маша.
Она неоднократно подвергалась физическому и моральному насилию: «Помню, я пришла в школу с густым макияжем из-за синяков». Причиной побоев стала плохо вымытая чашка.
Феминистка из страны «скреп»
В 20 лет она поступила в вуз и навсегда ушла из дома. А в 2012 году бросила учебу на архитектора и решила вернуться в Россию, загоревшись белоленточным протестом. Здесь она вышла замуж за Алексея. Ее муж не против детей, но для них это табуированная тема, поскольку Мария – чайлдфри. Она, как и большинство таких же, не уверена, что это на всю жизнь, но в ближайшие годы точно не планирует ребенка.
«Девочек с ранних лет приучают к материнству, будто для другой роли они непригодны. Но наша матка не определяет нашу судьбу, а личные интересы превыше демографических требований государства», – рассуждает она.
Маша стала чайлдфри по причине расставленных в жизни приоритетов – карьера и самореализация – in, дети – out.
При этом политическая действительность, на ее взгляд, делает позицию все более востребованной молодым поколением. Во-первых, в качестве инструмента против навязывания «скреп». Во-вторых, потому что в условиях современной России совместить работу и воспитание детей – нереально. Помощь государства – ничтожна. Уверенности в работодателе – нет. Средняя зарплата россиянина не позволяет завести ребенка и платить няне. Еще, как феминистку, ее возмущает, что мужчинам не дают декретных отпусков.
«Я никогда не понимала тех девушек, кто рожает детей, не получив образования и приличного дохода. Заводить детей стоит только будучи уверенной в завтрашнем дне, чтобы не обрекать себя на зависимость от мужа и не винить ребенка в своих нереализованных амбициях, – считает Мария. – И вообще, говорят, чем старше родители ребенка, тем он будет умнее».
Возможно, когда-нибудь она захочет это проверить.
