Гендиректор Первого канала Константин Эрнст назвал «мелочностью» заявление Земфиры о нарушении ее авторских прав на церемонии открытия Олимпийских игр в Сочи, по его мнению, это позорит певицу.
«Я думаю, что я для Земфиры, для ее карьеры сделал очень много. И такая мелочность, мне кажется, такую выдающуюся певицу просто позорит», — заявил Эрнст в эфире «Эха Москвы».
Также он пригрозил Зефмире ответным иском по поводу нарушения певицей контракта с компанией REAL Records 5-7 лет назад, если она обратится в суд.
«Ну, она может подать в суд, но тогда, боюсь, я буду вынужден вернуться к истории нарушения ею контракта с компанией REAL Records. Я тогда простил ей это нарушение и не стал подавать в суд. Хотя мог. Если она на такое мое отношение ответит судебным иском, ну, в таком случае, знаете, существует такой принцип «уровня предложенные действия».
По его словам, он звонил певице несколько раз, но она не брала трубку. О каком именно нарушении идет речь, гендиректор Первого канала не пояснил. Земфира работала с REAL Records до 2007 года.
В ходе церемонии открытия Игр, работой над сценарием которой руководил Эрнст, прозвучала песня Земфиры «Хочешь?». Вскоре на сайте певицы появилось заявление, что Первый канал «проигнорировал все возможные договоренности» и использовал трек без ее согласия. Она обвинила Эрнста в нарушении авторских прав. Позже сообщение исчезло с официального сайта певицы.
Открытие Олимпийских игр в Сочи
Эрнст также рассказал «Эху Москвы», как шла работа над сценарием церемонии. По его словам, авторы подготовили «эмоциональную акцию памяти погибших во время Второй мировой войны», но она была исключена по требованию МОК.
«Знаете, я предпочитаю все-таки играть по правилам. И если это площадка, которая представляет Международный Олимпийский Комитет, я должен уважать эти правила. Мне чрезвычайно обидно и даже больно, что готовая к реализации очень эмоциональная и, на мой взгляд, точная акция памяти погибших во время Второй мировой войны, во время Великой Отечественной войны, не была реализована. Но я понимаю мотивы, по которым МОК попросил нас этого не делать. У меня к МОКу претензий нет», — рассказал он.
