В эпоху финансового кризиса и безработицы многие российские чиновники предпочли отрешиться от проблем грешного материального мира и обратиться к высокому – начали публиковать свои стихи. Специально для Medialeaks литературовед Олег Лекманов прокомментировал поэтические творения высокопоставленных персон. Выяснилось, что даже руководить государством у некоторых получается лучше, чем писать.
Среди чиновников и высокопоставленных особ стало модно публиковать стихи – как новые, так и написанные много лет назад. Чтобы понять, есть ли у кого-то из них шансы стать настоящим поэтом, мы обратились к эксперту.
Олег Лекманов –профессор факультета филологии НИУ ВШЭ, российский литературовед, специалист в области литературы Серебряного века. Автор книг о Есенине, Мандельштаме и русской поэзии. Эксперт охотно согласился прокомментировать стихи чиновников, пояснив, что для литературоведа они, несмотря на некоторый непрофессионализм, все-таки представляют интерес.
«Эти стихотворения представляют определенный интерес для историка литературы, поскольку они выразительно демонстрируют, на какие стилистические образцы ориентируются сегодня авторы-дилетанты», – объяснил Олег Лекманов.
Сергей Лавров – поэт-изгнанник
На этой неделе министр иностранных дел Сергей Лавров удивил читателей журнала «Русский пионер», где опубликовал свои поэтические стихотворения прошлых лет. Для творчества чиновник выбрал тематику, которая прекрасно соответствует его специализации – стихи посвящены зарубежным странам. Как объяснил сам Лавров, он хотел «показать, как тема заграницы воспринималась моим поколением на разных этапах формирования его гражданской позиции».
С. Лавров. 1995 г.
«Эмигранты последней волны»
Нет, ничто в этом мире не ново,
Лишь все слаще Отечества дым.
Эмигранты — не русское слово,
Но каким оно стало родным.
Две могучих волны в полстолетья
Уходили к чужим берегам.
Подгоняла их Родина плетью,
Чтоб чужим не молились богам.
Сколько судеб в своей круговерти
Две волны погубили, спасли.
Но уже поднимается третья
С неуемной российской земли.
Пересохли святые колодцы,
И обходят волхвы стороной,
А Россия — опять ей неймется —
Поднимает волну за волной.
И судьба улыбается ведьмой,
И утраты не чует страна.
Ну а что, если станет последней
Эта страшная третья волна?
Брызги гущи кофейной на блюдце.
Угадай, где мосты сожжены?
Угадай, где мосты, чтоб вернуться
Эмигрантам последней волны?
По мнению филолога Олега Лекманова, это поэтическое творение напоминает эмигрантское творчество середины XX века, что, надо признать, довольно неожиданно для министра иностранных дел. Впрочем, эксперт сетует на то, что в своем произведении чиновник допустил грубую ошибку – видно, он пропустил важную страницу в российской истории.
«Сергей Лавров несколько неожиданно примеривает на себя образ поэта-изгнанника, – объясняет эксперт. – Такое стихотворение вполне можно представить себе напечатанным в каком-нибудь провинциальном эмигрантском журнале 1950-х – 1970-х годов, где было много подобных гневных стихотворных обличений. Удивляет арифметическая путаница, которую допустил автор. Волн послереволюционной эмиграции было три. Первая – после 1917 года и до начала Великой отечественной войны. Вторая – после окончания Второй мировой. Третья – во времена Хрущева и Брежнева (1960-е – 1980-е годы). Какую же тогда третью волну русской эмиграции предрекает министр в 1995 году?»
Вывод. Сергей Лавров в качестве поэта показал себя не с самой плохой стороны, но исторические факты все-таки стоило бы проверять. Впрочем, радует отсутствие ура-патриотизма в творчестве российского чиновника. Главное, чтобы эмигрантские настроения в России не начали считаться госизменой.
Бессмысленный постмодернизм Улюкаева
В январе журнал «Знамя» опубликовал творчество министра экономического развития России Алексея Улюкаева. Чиновник оказался плодовит – в публикацию вошло 21 стихотворение. Впрочем, в основном все обратили внимание на произведение, где министр пишет о рубле:
К гадалке не ходи, ходи к меняле:
Смени своё прозренье на везенье,
Пусть повезёт, по крайности с рублями,
А то и с избирательностью зренья,
Чтоб выбрало из тусклого пейзажа
Медальный профиль, белые одежды,
И чтоб на белом ни крупицы сажи,
Иль чтоб вообще не размыкались вежды.
Да и как такое могло не привлечь внимание? Министр экономического развития пишет о деньгах, это ведь крайне необычно. Впрочем, внимание эксперта привлекло другое его стихотворение. Прочитав его, филолог отметил, что среди чиновников-поэтов именно Улюкаев оказался самым утонченным сочинителем:
В Европе холодно, в Швейцарии труба
Метели всю неделю завывала.
Что домики людские, что гроба,
Не видно ни Харона, ни Ваала.
Хоть брадобрей не подавал руки,
Металлом нежным не тревожил плоти,
Не видно ни лодчонки, ни реки,
Ни дяди Пети, ни Груши тёти…
«В этом стихотворении есть целых две аллюзии на Осипа Мандельштама, – объясняет Олег Лекманов. – Речь идет о строках поэта «В Европе холодно. В Италии темно» и «Власть отвратительна, как руки брадобрея». Эти аллюзии сочетаются с эффектным анжамбеманом a la Бродский («В Европе холодно, в Швейцарии труба // Метели всю неделю завывала») (анжамбеман – перенос части предложения в стихотворении). Также здесь упоминаются мифические Харон и Ваал по соседству с простецкими «дядей Петей и тетей Грушей» – в этом чувствуется постмодернизм. Только вот жаль, что общий смысл этого изысканного стихотворения несколько ускользает. По крайней мере, я так и не понял, о чем хотел сказать поэт».
Вывод. Приятно, что у министра экономического развития есть литературный бэкграунд и он не ленится использовать аллюзии – сразу видно, что человек всерьез увлекается поэзией. Правда, возможно, сейчас наступил именно тот момент, когда экономической ситуации в стране стоит уделять чуть больше внимания, чем культурному хобби. Стихи про рубль, конечно, злободневны, но гречка от их появления не дешевеет.
Сурков пошел против системы
Помощник президента РФ Владислав Сурков, крестный отец «Единой России» и «Наших», оказался настоящим бунтарем. В поисках его поэтических творений мы обнаружили арт-рок проект «Острова» 2003-2004 года. Сурков работал над ним вместе с одним из музыкантов группы «Агата Кристи». Вместе они записали альбом, где помощнику президента принадлежат музыка и тексты песен.
Наш хозяин – Денница, мы узнаем его стиль.
К Рождеству вместо снега посылает нам пыль.
Мы плетемся в обозе его бесконечной орды.
Я буду, как ты,
Ты будешь, как он,
Мы будем, как все.
Он всегда впереди – в алом шелке, на бледном коне.
Мы за ним по колено в грязи и по горло в вине.
И вдоль нашей дороги пылают дома и мосты.
Я буду, как ты,
Ты будешь, как он,
Мы будем, как все.
Пусть тебя не смущает, обещанный к завтраку, суд.
Бог простит и себя, и его, и сто тысяч Иуд,
Так до встречи в раю, где цветут ледяные цветы.
Я буду, как ты,
Ты будешь, как он,
Мы будем, как все.
По мнению эксперта, одного взгляда на этот текст достаточно, чтобы понять, на кого равнялся Сурков при написании этого текста.
«Владислава Суркова явно завораживают тексты песен изрядно ощипанного, но все еще не побежденного Константина Кинчева – едва ли не самой пафосной звезды русского рока», – отмечает Олег Лекманов.
Литературовед, называя Суркова «подражателем», обращает внимание на узнаваемые элементы фирменного кинчевского стиля: например, запоздалое бодлерианство (подражание Бодлеру – французскому поэту-декаденту): «алый шелк», «бледный конь», «ледяные цветы» и «грязь», смешанная с «вином», перечисление личных местоимений в ударных местах текста («Я буду, как ты,// Ты будешь, как он, // Мы будем, как все»), и, как отмечает эксперт, «общая претензия на многозначительность и чуть ли не космические обобщения».
Вывод. Когда Константин Кинчев был на пике своей карьеры, слушать его ходили настоящие маргиналы и бунтари. Правильные мальчики-активисты воротили нос, а в душе ужасно завидовали и тоже мечтали отрастить длинные волосы и греметь цепями. Кажется, Владислав Сурков был среди них и теперь наконец-то смог воплотить мальчишечью мечту.
Дворкович не дотянул
Стихи вице-премьера Аркадия Дворковича с литературоведческой точки зрения оказались самыми несостоятельными. Впрочем, чиновник об этом, скорее всего, не подозревает. По крайней мере, ничто не помешало ему завести собственную страницу на сайте «Стихи. ру». Хотя выложил он туда всего два произведения, а количество его читателей насчитывает чуть больше тысячи человек.
Где искать тебя утром?
Когда мысли нескладны.
Когда зеркало мутно
Но опять беспощадно…
Ненавистен будильник
Скользко перед подъездом.
Но горит мой светильник
Лучик вечной надежды…
Где искать тебя в полдень?
Когда мысли к обеду
Когда ноги туда же
И душа идет следом…
Где-то близко, на связи
Непрерывный, роднящий,
Рассекаешь по грязи
Как лихач настоящий…
Где искать тебя ночью?
Когда смолкнут все пушки.
Дом уютный и прочный
На зеленой опушке…
«Это стихотворение кажется мне самым неумелым из тех, что представлены в подборке, – комментирует Олег Лекманов. – Из-за поэтической неискушенности автора непонятным для читателя становится даже не все стихотворение, а отдельные его образы. А ведь это – верный признак графомании. Вот например: «Где искать тебя ночью? // Когда смолкнут все пушки». Какие такие «пушки»? Вроде бы выше в стихотворении описывался мирный день лирического героя. Это метафора? Но тогда – метафора чего? Невольно вспоминается зачин давнего стихотворения поэта-любителя 1920-х годов: «Я – пролетарская пушка, // Стреляю туда и сюда».
Вывод. Аркадий Владимирович! Библиотека ИНИОН сгорела, электрички не ходят! Такое широкое поле для деятельности и творчества! Ну, в общем, тут все ясно.
Митрофанов – «последний поэт деревни» №2
Депутат Госдумы Алексей Митрофанов, любитель группы «Тату», защитник прав сексуальных меньшинств и автор сценария для порнофильма, вдруг оказался мечтательным подражателем Есенина – любителем природы и элегических настроений.
У дороги старой – луг некошеный,
Там по лугу бродит конь стреноженный,
Бродит конь по лугу на алой заре,
Утонула золотая грива в траве.
Конь, стреноженный по передним ногам,
Мне все кажется, будто это я сам.
Голову склонив, по лугу бреду.
Разделить на двоих нам одну судьбу.
А вдали как песня – молодой табун,
Долететь бы разом, да ремень как вьюн –
Затянул копыта тройною петлей.
Знаю было, знаю будет это со мной.
Завтра на рассвете принесут хомут,
Как развяжут ноги – удила воткнут.
Колокол на шею, малиновый звон.
Неужели жизнь приснилась, как сумрачный сон.
«Особенно трогательно этот простодушный опус смотрится, если его читать после сурковского мультяшного апокалипсиса, – комментирует эксперт. – Здесь мы видим традиционнейшее сравнение «я – стреноженный конь», которое восходит к произведениям Сергея Есенина и, возможно, Николая Рубцова. Тут вообще налицо весь арсенал есенинско-рубцовских идиллических пейзажей: «некошенный луг», «алая заря», «золотая грива»… Правда, дело немного портит то, что автору-коню «колокола на шею» (зачем?) и абсолютно невозможная у Есенина вопиюще неуклюжая рифма «бреду» – «судьбу».
Вывод. Деревня, лошади, Есенин… Все это здорово, но мы ждем порно-стихов!
Итак, перепрофилироваться у российских чиновников не получится – у кого-то хромает рифма, у кого-то проблемы со смысловым содержанием. Придется им и дальше заниматься поэзией исключительно в качестве хобби – в свободное от работы время. Но то, что высокопоставленные персоны занимаются литературой, уже само по себе значит очень многое. Это значит, что у них, судя по всему, есть душа, пусть это иногда и кажется невероятным. А раз есть душа, то есть и надежда на светлое будущее России. Пусть, может быть, и не на литературном поприще.
