Странная смерть 19-летнего военнослужащего Вадима Костенко на российской авиабазе в Сирии в разгар операции уже стала поводом для подозрений. Минобороны говорит о самоубийстве молодого парня из-за девушки. Но все знавшие Костенко лично в суицид не верят — Medialeaks изучил его страницы в соцсетях и поговорил со знакомыми погибшего.
В среду днем похоронили 19-летнего Вадима Костенко, контрактника, который с 14 октября обслуживал технику в Сирии на авиабазе «Хмеймим». Предварительная версия Минобороны – самоубийство из-за ссоры с девушкой. Родным сообщили, что он повесился. Однако никто – ни родственники, ни знакомые – в это не верят.
Вадим жил в хуторе Гречаная Балка в Краснодарском крае. В прошлом году он добровольно ушел в армию, служил в ВВС, летом вернулся и сразу отправился на службу по контракту.
Один из сослуживцев молодого человека, который познакомился с ним на срочной службе в Приморско-Ахтарске, рассказал Medialeaks на условиях анонимности, что Вадим был очень целеустремленным парнем, хотел связать свою жизнь с армией и четко шел к своей мечте.
«Вадим хотел стать офицером, собирался всю свою жизнь полностью связать с воинской службой. Говорил, что после срочной пойдет на контракт, и при первой же возможности начнет обучение на офицера», — сказал собеседник Medialeaks.
Сослуживец вспоминает его как хорошего, веселого человека, и сомневается, что тот мог покончить с собой.
«Веселый, положительный, целеустремленный парень. Никогда не унывал. Я не был на похоронах и не видел тела, никто, конечно, не знает, что у человека на уме, когда он влюблен, но мне кажется маловероятным самоубийство. Он был человек эмоциональный, но я не видел, чтобы он делал что-то на эмоциях», – говорит он.
Таким его помнят и в школе. В хуторе проживает всего пара тысяч человек, все так или иначе друг друга знают.
«Мы раньше ходили с ним на тренировки в школе, он всегда участвовал во всех соревнованиях: волейбол, баскетбол, теннис, но, насколько я знаю, предпочтение отдавал футболу. Он много с кем общался, у него было много друзей и знакомых. Что касается самоубийства, он был вполне здравомыслящий человек, не думаю, что он пошел бы на такое», – рассказал Medialeaks Максим, который учился в школе на два класса старше Вадима.
Некоторые знакомые молодого человека вовсе убеждены, что это было не что иное, как убийство.
«Я могу сказать одно. Самоубийство – это бред, он не мог, он был хороший целеустремленный мальчик. Он не мог покончить с собой, его просто убили, а с самоубийством – это отмазки», – ответила знакомая молодого человека Виолетта из хутора Гречаная Балка на просьбу Medialeaks рассказать о Вадиме. Пояснять, почему она так думает, и как давно знакома с Вадимом, она не стала, заблокировав доступ к своей странице. Девушке 15 лет.
Сам Костенко совсем не похож на типичную жертву неуставных отношений, видно, что служба в армии ему нравилась. Стена Вадима «Вконтакте» заполнена цитатами про солдатскую жизни и фотографиями со службы. Видно, что он очень гордится тем, что пошел служить. У него много перепостов пабликов типа «типичный солдат», «армейский блокнот», «армия-сила».
«Право называться мужчиной нельзя купить. Его можно только заслужить», — гласит один из них.
26 марта, приближаясь к дембелю, он публикует большой пост со своими размышлениями – это был 283 день его срочной службы.
«Поставьте рядом двух солдат, один из которых отслужил всего пару месяцев, и того, кому осталось эту пару оттоптать. Разница будет на лицо. И дело даже не в различиях в форме, не в опыте и каких то заслугах. Посмотрите им в глаза. У одного в них будет читаться ещё не прошедший страх перед службой, который ему внушали чуть ли не с самой начальной школы, у другого же вы увидите лишь весёлый блеск и целый шквал эмоций, воспоминаний, впечатлений от пережитого», – пишет он.
Молодой человек с сожалением размышляет о том, что в «современном обществе почему-то принято считать, что армия – это плохо». Он оговаривается, что не выступает защитником службы, но осознает, как сильно она его изменила и считает, что каждый должен через это пройти.
«Как бы мне тяжко не приходилось, я не пожалел ни разу о том, что пошёл в армию. Я переосмыслил буквально все в своей предыдущей жизни, пересмотрел очень многие взгляды на вещи. Я стал ценить то, что раньше принимал как что то само собой разумеющееся. (…) Я перестал бояться. Не всего, потому что если бы я сказал, что армия сделала меня совсем бесстрашным, я бы нагло соврал. Но многое, чего я боялся или опасался раньше, теперь мне кажется совершенно безобидным, а местами, даже забавным», – рассуждает он.
Если пройти армию, говорил он, можно быть «абсолютно уверенным, что как бы тебя не ломало, как бы не гнули тебя насущные проблемы, ты сможешь выдержать все и в итоге, все равно остаться победителем».
Последние несколько месяцев он часто выкладывал фотографии со своей девушкой, на его стене много признаний в любви и даже стихотворения.
Последний раз он был в сети 23 октября в 17.08.
Реакция близких
Родственники погибшего еще накануне заявили, что не верят в то, что Вадим совершил суицид.
«Говорят, что самоубийство. Но это неправда», — сказала сестра молодого человека Екатерина Костенко радиостанции «Говорит Москва».
На своей странице «Вконтакте» она выложила фотографию брата со словами «Помним. Любим. Скорбим». Страница пользователя сейчас удалена.
Родители молодого человека Александр и Светлана Костенко также сразу заявили, что не верят в самоубийство.
«Я никогда не поверю в эту версию. Мы разговаривали каждый день по полчаса. В субботу (в день предполагаемого самоубийства — Medialeaks) он был весел, счастлив и смеялся», — сказала Светлана агентству Reuters. Отец сказал, что он хорошо знал своего сына, и он не пошел бы на это.
Корреспонденту «Новой газеты», побывавшему накануне у дома погибшего, удалось поговорить с мужчиной, представившемся дядей Вадима – он видел тело и никаких сомнений в том что это не было самоубийством у него нет.
«Да какое там «повесился». У него челюсть сломана, а сзади голова пробита. И шея сломана. И разрезан весь до пупа», — сказал он. Его имя газета не называет.
Девушка погибшего военного Татьяна Супрун на связь с журналистами не выходит. На ее странице указано, что она живет в Краснодаре, судя по профилю – учится в Кубанском государственном университете. Утром 25 октября она опубликовала «Вконтакте» пост с совместными фотографиями, посвященный молодому человеку.
На странице в инстаграме она опубликовала фотографию Вадима с той же подписью: «Помним. Любим. Скорбим». В комментариях под постом на вопрос, что случилось, ответила – погиб. Официальную версию Минобороны она в комментариях также фактически опровергла:
– Соболезную. А то что пишут в СМИ получается ложь? – задает вопрос пользователь puzik.m.
– Ложь, – коротко отвечает девушка.
К вечеру среды девушка этот пост удалила.
«Надо провести тщательное расследование»
В Минобороны знают, что общество не поверило в самоубийство. Официальный представитель ведомства генерал-майор Игорь Конашенков даже заявил, что все версии кроме самоубийства — намеренные инсинуации СМИ.
«В ходе предварительного разбирательства были установлены обстоятельства его гибели, позволяющие однозначно считать причиной суицида разлад личных отношений с девушкой, — сказал Конашенков. — Все остальные якобы «версии» трагической гибели российского военнослужащего-контрактника, опубликованные в ряде российских и особенно зарубежных СМИ, являются намеренными инсинуациями и абсолютно не соответствуют действительности».
Он еще подчеркнул, что случившееся связано «не с прохождением военной службы, а с возрастными и личностными особенностями конкретных молодых людей».
К этой истории уже подключилась уполномоченный по права человека Элла Памфилова, потребовавшая возбудить уголовное дело в любом случае.
«Я надеюсь, что будет проведено полноценное расследование, и я, как уполномоченный, не буду в стороне от этой ситуации, — сказала Памфилова (цитата по «Интерфаксу»). — Надо провести тщательное расследование, чтобы установить причину гибели, и, чтобы, в соответствии с законом, родственникам могла быть выплачена компенсация морального и материального ущерба».
Она напомнила, что перенос ответственности на самого человека — уже сложившаяся практика, в том числе в военном ведомстве.
