«Даже Стиви Уандер не может восстановить зрение»

Ольга Хохрякова Ольга Хохрякова

Преподаватель истории НИУ-ВШЭ Евгений Трефилов перестал видеть в 12 лет. Сейчас ему 39. За это время он окончил музыкальную школу, поработал музыкантом в похоронном оркестре, переехал в Москву, получил диплом РГГУ, степень кандидата наук. В четверг в мире отмечается День зрения, цель которого — привлечь внимание к проблемам слепых людей. Редакция Medialeaks поговорила с преподавателем ВШЭ о жизни, юморе и модном московском ресторане с незрячими официантами.

 Где вы учились?

Я учился в школе-интернате для слепых и слабовидящих в Болшево. Это недалеко от Москвы, по Ярославской дороге. Слепые учатся на год больше – 12 классов, но это еще давно было, так что тогда учились 11. Но я вообще закончил лишь 9 классов, так как просто не хотел тогда учиться. Потом я учился 4 года в музыкальном училище опять же для слепых и слабовидящих, в Курске, играл на трубе. В Европе всего два таких – в Праге и в Курске.  В советское время, и сейчас это отчасти сохранилось, слепые существовали в достаточно замкнутых условиях. Это сначала школа, а потом так называемые УПП – учебно-производственные предприятия, где слепые работают. Я, например, тоже на таком работал 11 месяцев.

Какие там есть возможности?

Сейчас совсем там плохо. В Москве еще существуют такие предприятия. Тут в одно время существовал call-центр, где слепые работали. Там долго не выплачивали зарплату…

А сколько платили?

Два года назад платили 15 000 рублей в месяц. График — день работаешь, двое суток отдыхаешь. «Обыкновенный» человек 40 часов в неделю работает по законодательству, инвалиду положено меньше.

Это же получается час в день разница. Какая вообще помощь идет от государства?

Государство – это пенсия. С московскими добавками она больше. Я еще пока в Москве не прописан, у меня получается 10 000 рублей с копейками какими-то, я даже не помню. Даже Стиви Уандер не может восстановить зрение, несмотря на то, что денег хватает.

Когда вы учились в музыкальном училище, ноты на слух запоминали?

Есть ноты по Брайлю. Но играть с листа как музыканты мы не можем, поэтому нужно запоминать. В Москве даже есть специальный институт для инвалидов, где обучают музыке. Я сначала хотел туда поступать, но уже на 3 курсе возникла мысль, что я хочу стать историком.

Долго азбуке Брайля учатся?

Да нет, в детстве месяца два-три.

Какая там структура?

Точка или комбинация обозначает букву (Евгений достает из сумки металлическую доску, используемую для письма и тетрадь). Изначально она, конечно, создавалась под латинскую, но кириллица уже приспособлена, даже ять была в свое время.

Как вы попали в похоронный оркестр?

Это был еще один этап моей жизни – до 1993 года. Я тогда в Ногинске был – у меня там родной брат живет. Вот и работал – ходил, играл на похоронах.

Какие были ощущения?

Сначала жутко было, я помню мне даже сон приснился, что то ли меня самого несут, то ли я играю… А потом я привык, но все равно до конца – не смог. Некоторые там уже по 30 лет играют. Разные ситуации бывали. Например, стоим мы около подъезда и, естественно, никто там не смотрит, все разговаривают между собой, курят. И тут руководитель говорит «гробик, гробик, гробик – приготовились!» — и начинаем.

То есть с юмором?

Юмор да. Помните, как в «Гамлете»? Могильщики – веселые люди.

Когда вы приехали в Москву?

В 2000 году я поступил в РГГУ. Я пробовал в МГУ поступить, но там произошел такой случай… Я должен был прийти на экзамен со словарем, но этот словарь состоит из 29 толстых книг — чтобы его привезти, нужна как минимум машина. А тогда еще компьютеров не было. Женщина, которая принимала английский, говорила: «ну как вы без словаря будете сдавать». Я и не жалею, что туда не поступил. В историко-архивном в РГГУ очень хорошо отнеслись.

Сложно было переехать в Москву?

Поступить? Да не очень. В Москве жить хорошо тем, что жить здесь удобно по сравнению с другими городами. Здесь метро есть… Почему я здесь остался — я на однокурснице своей женился, поэтому здесь и живу сейчас.

Трудно в метро передвигаться?

Я уже привык. А раньше, как только я поступил, для меня каждая поездка была стрессовой. А сейчас я иду спокойно, не воспринимаю это как что-то необычное. Плохо, когда какие-то работы идут. Но где не можешь сам, там люди помогут, то есть в этом проблемы нет. Всегда соглашаюсь, когда предлагают сесть — не хочется мешаться людям.

То есть люди внимательно относятся?

Да, очень!

С какими проблемами сейчас сталкиваются слепые и слабовидящие?

Государство очень мало думает о трудоустройстве слепых. Есть всего несколько предприятий, а в области они вообще практически загнулись. С этим большая проблема конечно, а эта – порождает кучу других, пьянство, потому что людям часто просто некуда податься. Еще… не так много светофоров, как хотелось бы. С транспортом я более-менее привык. В метро, слава богу, стали делать выпуклые ограничительные линии, чтобы не свалиться. Что хорошо здесь, в Москве, сейчас инвалиды получили возможность заниматься спортом. В Гольяново, на Щелковской, где я живу сейчас, есть спортзал и специальный тренер, который занимается с инвалидами.

Кем еще могут работать слепые?

Моя знакомая в Канаде рассказывала, что у них в основном слепые работают юристами и психологами. Большое число слепых, закончивших вузы в Москве, не трудоустраиваются потом или работают уж точно не по специальности.

Вам сложно было устроиться?

Меня пригласил работать мой научный руководитель Александр Борисович Каменский (декан факультета истории НИУ-ВШЭ. – прим. редакции).

Всегда ли честно ведут себя студенты на зачетах и экзаменах?

Конечно, некоторые студенты пытаются меня обмануть, но обман легко обнаружить. Сразу слышно, когда человек, например, списал. Кроме того, дополнительные вопросы помогают окончательно разоблачить обманщика или обманщицу. Но подобных студентов немного… Да и обманщики, как я мог убедиться, люди совершенно безобидные.

Путешествовать ездите куда-нибудь?

Последнее лето я занят был очень, а в 2010 году в Болгарии были, тем более что у меня там друг. Интересно было очень в болгарской деревне побывать. В Шипке были – такой небольшой городок, поселок горный. Там, правда, моря нет. Мы сначала у моря были, купались, а потом к другу решили съездить.

Как вообще свободное время проводите, выходные?

Готовлюсь к занятиям, книжку пишу… А так, общаюсь с друзьями, приезжает ко мне кто-нибудь или я приезжаю. В основном, чем слепые сейчас развлекаются – это компьютер и общение по интернету, потому что компьютеры стали доступны.

Сейчас появился ресторан «В темноте». Какое-то странное, конечно, заведение. Я, может, консервативно к этому отношусь… У меня в интервью однажды спрашивали об этом месте, я сказал, вы знаете, у Маяковского было стихотворение, где тот бичевал парижскую буржуазию, которая не знает уже, что делать, и в качестве извращенного удовольствия использует безногих проституток? Так что-то вот это сродное. Зачем человеку таки странные ощущения, ведь он же приходит в ресторан поесть.

Как вы определяете отношение к человеку? Есть пословица: «встречают по одежке – провожают по уму». На что вы обращаете внимание при первой встрече?

Я люблю смешливых,  веселых людей. Смех для меня и «ум», и «одежка».

Что для вас самое главное  в жизни?

Сама жизнь.